Эту историю рассказал мне Виталик В-нов, он летал у нас полку (када я служил в Хабаровске) сначала праваком, а потом и командиром.
Так вот, встретились мы с Виталиком уже в 2006 году в Москве, он после Хабары попал в Моздок, а от туда его перевели в пограничную авиацию на АН-26. Дослуживал уже на Севере в Воркуте. Вот там и произошла эта история.
Приехала к ним комиссия из Москвы с проверкой, сначала их, а потом и отдаленные точки. Старший, полковник, везде лазает, во всё нос суёт и в грубой пехотной манере раздаёт указания направо и налево. Его и свои-то в штабе не очень любили, а уж лётчики-то ...
В разгаре проверка, личный состав ходит строем, пестни поет. Экипаж Ан-26го стоит у летной столовой, курит после сытного обеда.
Тут откуда ни возьмись этот полковник:
- Кто старший?
- Я, командир экипажа ст. л-т В-нов - представляется командир, пряча бычок за спину.
- И что вЫ здесь делаете»?
- Курим»,- ответил он, думая, что будут ругать за то, что курят не в курилке ... - Сейчас получим условия на вылет, «добро», и полетим на отдаленную заставу с Вашей комиссией.
- И сколько ты будешь летать?
- Минут 40.
- А до обеда чем занимались?
- Отдыхали,- ответил удивлённо.
- А после полёта что будете делать?
- В профилакторий отдыхать пойдем, ведь завтра еще на две заставы лететь.
Полковник: «Вот, б….дь! Я тут, старый полковник, сто лет в армии, с 6-ти утра на ногах. А вы, дармоеды, до обеда дрыхли, в столовке шоколаду нажрались. Сейчас 40 минут полетаете в свое удовольствие, и опять дрыхнуть. Бездельники! Значит так! После того, как прилетим, лично, у всего экипажа буду принимать строевую подготовку и зачеты по Уставам».
Экипаж уныло побрел к стоянке самолетов. Командир недовольно бурчит под нос: «Принес его черт по наши души! Бездельники… Полетаете в свое удовольствие…Как будто это так просто. Побывал бы он хоть раз в нашей шкуре».
Ухватившись за эту мысль, старый прапорщик-бортмеханик, припомнил «прикол», который они очень давно однажды делали, чтобы попугать молодых погранцов, когда развозили их по заставам. Этот «прикол», как правило, из пассивных пассажиров, лениво смотрящих в иллюминатор, делал полноценных членов экипажа, каждый из которых вносил посильную долю в успешное выполнение полетного задания.
План дальнейших действий возник сам собой.
На Ан-26 рядом с рампой есть железная труба, которая в виде ручки соединена с гидравлической помпой. Если качать помпу, то, в зависимости от положения переключателя, рампа пойдет либо вверх, закрываться, либо вниз, открываться. Если переключатель установлен в нейтральное положение, то ровным счетом ничего не произойдет, сколько бы ты эту трубу не качал. До вылета было еще время, и экипаж успел отрепетировать свои действия ...
Вот приехала «зеленая» пехотная комиссия во главе с полковником. Запустили двигатели, взлетели. Заняли заданный эшелон. С момента взлета прошло минут 10, тут бортмеханик, который находился вместе с пассажирами в салоне, по внутренней связи оповещает пилотов о том, что можно начинать.
Неожиданно для пассажиров шум двигателей стихает, и самолет начинает пикировать. С криком: «Мать твою, началось, опять топливный насос отказал»! - бортмеханик бросается к ручке от гидравлической помпы (которая, как мы уже знаем, ничего не делает, т.к переключатель стоит нейтрально) и начать ее качать вверх-вниз. В это время он незаметно по внутренней связи передает сигнал пилотам занимать заданный эшелон.
Как по волшебству, самолет перестает падать, выходит из пике и набирает высоту. Пассажиры успокаиваются. Тут бортмеханик перестает качать. Самолет с воем несется вниз. Он снова начинает героически двигать ручку помпы. Самолет выравнивается. Пассажиры затихли в ожидании.
Качание помпы продолжается минут 10-15. После этого вспотевший и обессиленный механик сдается. На виду у изумленных пассажиров он махает рукой на ручку от помпы и со словами: «Все, зае…ся!», уходит.
Самолет заваливается набок и несется к земле. Все пассажиры во главе с полковником друг, через друга, с бешенными от страха глазами кидаются к абсолютно бесполезной ручке и самостоятельно продолжают борьбу за «живучесть» самолета, двигая ее по очереди вверх-вниз. АН-26 опять выходит из пике. Проходит минут 15 ударной работы, полет вроде нормальный, нервозность несколько стихает. Очередной «стахановец» видимо устав, несколько снижает темп качания. Самолет плавно переходит на снижение. «Стахановец», испугавшись, увеличивает темп работы в два раза, и явно переусердствовав в желании выжить, вдруг ломает ручку от помпы под корень.
ВСЕ! ПРИПЛЫЛИ! Самолет неумолимо продолжает свой путь к земле и ему помочь уже не чем. Все с ужасом смотрят на офицера, держащего сломанную ручку от помпы, готовы буквально его разорвать. Пассажиры, в том числе и строгий полковник понимают, что у них осталась одна последняя надежда. Надежда на мастерство экипажа. Того самого экипажа, которого полковник драл во все щели перед полетом!!!! Горестные думы пришли в голову старого полковника: «Вот, моя жизнь теперь зависит от молоденького старшего лейтенанта, и его экипажа, а я их дармоедами и бездельниками сегодня обозвал. Чтобы я еще когда нибудь даже подумал плохо о летчиках, ведь они каждый полет по острию ножа ходят»!!!
Не догадываются пассажиры вместе с полковником, что экипаж начал плановое предпосадочное снижение и заход на посадку в штатном режиме. А экипаж не знает, что пассажиры, в процессе борьбы за «живучесть» корабля, приложили усилий больше чем надо, и сломали ручку от помпы. Бесконечно тянутся минуты ожидания. Заснеженная земля все ближе и ближе. И, наконец, создав огромное облако снега, самолет грубо приземляется, отделяется, опять бьется о полосу, но затем, устойчиво катится по земле. Зарулив на стоянку и выключив двигатели, командир с опаской выходит в салон. Он недоволен своей грубой посадкой, а так же все-таки в сомнении, сработала ли их затея? Удастся ли им отвертеться от сдачи зачетов, начав замену «якобы» сломавшегося топливного насоса? Но такой реакции он не как не ожидал! Полковник и пассажиры кидаются к нему, обнимают, жмут руки, благодарят за профессионализм. Командир в недоумении. Он то ведь и не знал, что остался последней надеждой на благополучный исход полета (после сломавшейся ручки от помпы) ...
И, ессно, после такого полета о зачетах никто и не заикнулся!!!!

Прошлое - забыто, будущее - закрыто, настоящее - ДАРОВАНО ...