Реальная история из жизни летчиков военно-транспортной авиации.
На одном крупном военном аэродроме близ города Москвы работал очень придирчивый
и несговорчивый таможенник. Однажды одному из экипажей транспортных самолетов
представился случай отомстить надоедливому таможеннику.
Чтобы дальнейшее развитие событий было понятно необходимо объяснить особенности
туалета в военно-транспортных самолетах. Из-за отсутствия средств, штатный туалет
не работает и завален всяким хламом. Экипаж в случае острой необходимости имеет
для этих целей ведро, но пассажиры к нему допускаются в редких случаях. Пассажиры
таких самолетов в основном люди военные, дисциплинированные и борттехник экипажа
перед вылетом их предупреждает, что в самолете туалета нет, и все дела нужно
сделать перед вылетом. Обычно все проходит нормально, но бывают и исключения.
В одном из рейсов к борттехнику за помощью обратился пассажир, он долго терпел,
но больше не мог сдержать желание справить, извините, большую физиологическую
нужду. Борттехник предложил ему расстелить газетку, и сев за шторкой в хвосте
самолета сделать свои дела. Через несколько минут пассажир с явным облегчением
снова подошел к борттехнику и спросил, куда деть этот газетный сверток. Борттехник
уже раздраженно объяснил надоедливому пассажиру, чтобы тот убрал это к себе
в дипломат. Так пассажир и поступил.
После посадки начался таможенный досмотр. Появился тот самый таможенник и начал
педантично все осматривать. Из экипажа таможеннику шепнули, что есть подозрительный
пассажир. Подойдя к этому пассажиру, таможенник попросил предъявить вещи для
досмотра. Пассажир, явно сконфузившись отказался открывать свой дипломат.
Таможенник вскрыл дипломат и радостно обнаружил подозрительный сверток. В упоении
профессиональной гордостью таможенник просунул в сверток руку.… Далее была
живописная сцена, после которой таможенник громко и быстро покинул самолет,
прервав досмотр. Следует добавить, что после этого случая таможенник стал гораздо
менее придирчивым.
И еще ... сага про спирт. Энто не мое произведение, но могу подписаться под каждым словом, бо как сам с 86 по 89 годах прошлого века (боже, какой я опытный
) был 2-хгодишником в Хабаровском придворном полку ВВС - сначала в упоминаемой ниже группе РЭО 2-й эскадрильи, затем на летной должности замнача БУС (бортового узла связи на базе Ил-18) Так што позволю себе вставить в текст некоторые разъяснения для людей, далеких от авиации ...
Итак, начнем ...
О, спирт! Ты одно из величайших изобретений человечества! Еще совсем
недавно на одной шестой части суши ты двигал вперед науку, совершал чудеса
на производстве и неуклонно крепил обороноспособность Родины. Человек,
стоящий у спиртового источника, был чтим как народный артист и богат как
крез. Потерять доступ к источнику спирта означало только одно -
прозябание в безвестности.
Год 1985 для авиационного полка, дислоцированного в Западной Белоруссии,
оказался весьма богат на разного рода знаменательные события. В
середине года Михаил Сергеевич Горбачев начал непосильную борьбу с
пьянством и алкоголизмом и в городе осталось два водочных магазина,
почти одновременно с этим в части появился Я, в образе лейтенанта -
двухгодичника.
Авиационные полки всегда выгодно выделялись из общей зеленой массы
Советской Армии как отсутствием сапог в повседневной офицерской форме,
так и весьма вольной трактовкой понятий о воинской дисциплине.
Главнейшим же отличием было наличие огромного количества спирта,
задействованного в повседневном жизненном цикле военного самолета.
Королями, безусловно, были истребительные полки, укомплектованные
гениальным творением конструктора Микояна - МИГами-25. Народ нежно и
искренне любил свою технику, а как поэтично называлась спирто-водяная
смесь: МАСАНДРА! (в смысле того, что это аббревиатура - Микоян Авиацию
Снабдил Алкоголем - Народ Доволен Работой Авиаконструктора). На
эксплуатацию этих машин страна так щедро выделяла спирт, что его хватало
всем! Не верьте рассказам про протирку контактов бензином и прочими
малопригодными жидкостями! Все, что было связано с МИГом-25 и
безопасностью полетов, протиралось исключительно спиртом. Спирта было так
много, что техники службы СД (ничего мерзкого - Самолеты и Двигатели)
имели после каждой смены полетов, после отчисления полагающихся налогов
и сборов, разумеется, до 50 литров чистого! Наиболее прижимистые технари
за полгода скапливали деньги на новые жигули, по рыночным ценам. И это
при цене реализации товара всего 7-8 рублей за литр. Стимул был
настолько мощен, что техники дрались за право выставить свой самолет на
очередную смену полетов.
Доступность спиртового источника формировала в полку свою табель о
рангах. Вне конкуренции были уже упомянутые СДэки, далее шли радисты гр. РЭО,
САУшники (систем авиауправления, а проще - автопилотчики), затем оружейники, перепадало даже и ПСС (Парашютно-Спасательной службе).
Уважали также службу ГСМ (ГОРЮЧЕ-СМАЗОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ), не обошли вниманием так же Автомобильную и Электрогазовую Роту, где ваш покорный слуга обретался в качестве
зампотеха. Мы получали литров 50 в месяц на протирку кислородных
штуцеров, а кроме того, у нас в роте была самая любимая машина полка -
ЗАК-2,5-375 (Заправщик Агрессивных Компонентов, на базе УрАЛа-375,
емкость спиртового бака 2,5 м3).
Но наиболее значимым событием в жизни полка стало появление в части
коня. Нет, не верно ...
На нашу общую беду в полк прислали Коня, Якова Константиновича, майора и краснодипломника Академии им. Жуковского.
Прибыл он в октябре на должность Зам командира полка по Инженерно-
Авиационной Службе (т.е. самого главного в полку по техслужбе). Между окончанием Академии и нашим полком Конь успел пару месяцев послужить в каком-то штабе, но на это никто тогда не
обратил внимания, тем более что аттестация у него была о-го-го какая.
А зря!
Смутные сомнения в нормальности и адекватности Коня появились тогда, когда он пригласил
всю полковую элиту к себе в гости, дабы отметить свое вступление в
должность. Каково же было удивление гостей, когда на столе вместо
традиционных бутылок и салатов их поджидали легкие закуски, тортик и
чай!
С этого момента нового зам по ИАС никто иначе как КоньЯК и не звал.
Он рьяно взялся за наведение порядка в полку. Печально памятный приказ
МО СССР № 0150 « О борьбе с пьянством и алкоголизмом в армии и на флоте»
был его настольной книгой. Первой жертвой его нововведений пали
элитарные СДэки. КоньЯК не зря был отличником учебы. Он абсолютно четко
высчитал, что добавление 300-400 граммов керосина на сотню литров
спирта никак не скажется на его технических качествах, но зато делает
его абсолютно непригодным для человеческого употребления. Эта мерзкая
смесь никак не выдавала присутствие керосина, но стоило принять ее
вовнутрь, как у тебя начиналась жуткая керосиновая отрыжка и длилась она
более суток (подтверждаю - были и у нас такие подонки, видно, был таки какой-то Приказ по военной авиации о такой мерзкой добавке).
Залитый в бортовые баки керосин мгновенно опустил СДков на самую
последнюю строчку в полковом рейтинге престижа. Начался рост акций
других, менее престижных служб. Даже парашютисты начали поднимать
голову ... но не тут то было! Старательный КоньЯК шаг за шагом выбивал
службы, находя для них индивидуально-безопасные пропорции керосина в
спирту.
За два месяца в полку не осталось ни одной службы получавшей
неокеросиненный спирт. Последним пал мой ЗАК, куда вредный КоньЯК,
пользуясь моей неопытностью, собственноручно влил целых восемь литров
керосина. Единственное, что я смог сделать в этой ситуации, так это
составить акт « о вливании 10 литров топлива Т-6 в ЗАК». К моему
удивлению, КоньЯК легко утвердил сей документ.
Лишенный столь мощного стимула к службе личный состав полка впал в
тяжелейшую дипресию. На технику один за одним посыпались мелкие отказы и
количество заявленных машин к полетам вскоре упало вдвое, у пилотов
начались мигрени и резко подскочило число жалоб на расстройство желудка,
командир полка было заподозрил диверсию в летной столовой, но после того
как сам придумал пустячную отмазку от очередного вылета, простил. Дело в
том, что по старинной народной традиции техник после приземления
выкатывал пилоту солдатскую фляжку чистого спирта. А сейчас? Кому нужна-то
эта вонючка?
Сильно пострадала и готовность автотехники. На складе запчастей как не
было, так и нет, но моих посланцев с огромной человеческой радостью
встречали в городской автоколонне, а добрые сельские жители ради
поддержания боеспособности любимой армии жертвовали последним - снимали
узлы и агрегаты с рабочих машин и тракторов. Но это было раньше, а
сейчас простые рабочие люди неожиданно потеряли весь интерес к армии.
Но нет худа без добра. Показатели экономии спирта, во всесоюзном
соцсоревновании частей ВВС и ПВО, резко пошли вверх! Если еще месяц
назад полк с трудом натягивал нормативные 2%, то сейчас эта цифра
приближалась к удивительной отметке 80%! Мгновенно наш полк выбился в
лидеры! Окрыленный столь впечатляющим успехом, Конь написал большую
статью в журнал « Коммунист Вооруженных Сил», где рассказал широкому
кругу армейской общественности о своей инженерной мысли, подвигнутой на
поиск скрытых резервов жизненно важными решениями партии и
правительства.
Дней за десять до Нового Года на полк обрушилась очередная
Высокая Комиссия из штаба округа с Генералом во главе. Они смерчем
пронеслись по подразделениям и службам полка, а в последний день
закрылись у комполка в кабинете и совещались. Однако во второй половине
дня в кабинет Командира смазливая буфетчица Ниночка начала затаскивать
огромное количество закусок и горячих блюд - верный признак успешного
завершения работы комиссии. Так же, исключительно по старой и доброй
традиции, каждому проверяющему вручалась 20-ти литровая канистрочка со
спиртом, так сказать «на дорожку».
Исполнять этот последний ритуальный обряд предстояло нашей роте. На свою
беду (а может счастье?) я в тот день заступил дежурным по части. Часов в
шесть вечера был зван к командиру. Шеф находился уже в отличном
состоянии духа и распорядился быстренько спроворить четыре канистрочки.
В силу не истребленной еще гражданской интеллигентности я
поинтересовался:
- Из ЗАКа, что ли?
- Из залупы!- скаламбурил Командир.
Пошел исполнять. Как выяснилось позднее, Командир, изначально давший
молчаливое согласие на испоганивание спирта на борту, ничего не ведал
про более далекие шаги своего зама.
Комиссия убыла, я благополучно сдал наряд и часов в шесть вечера, дня
следующего, добрался до общаги и лег спать. Разбудил меня помдеж
прапорщик Карасик: « Вставай, паря! Командир к себе требует, ругается
сильно! Видать, проблемы у тебя!» Над штабом полка стоял рев командира,
сравнимый разве что с взлетом МИГа на форсаже. По мере приближения
к штабу до меня стал доходить смысл происходящего - кто-то из членов
комиссии добрался до дома и отведал наши дары…………………. А вот теперь
спокойным и доходчивым языком объяснил нашему Командиру две простые
вещи:
А. Что он, комполка, сильно неправ.
Б. Что они, комиссия, немедленно пересмотрят свои выводы.
Когда я предстал перед Командиром, то очень быстро оценил всю степень
своей проблемы. От Командира шел такой мощный поток энергии, что им
можно было заряжать аккумуляторы, а от взгляда - прикуривать. Командир
начал с коротенького, минуты на четыре, вступления, где упомянул всех
моих родственников, а кое с кем вступил в оральную половую связь,
помянул мое излишнее образование и много чего другого. Когда очередь
дошла до вопросов, мол как же это в ЗАК попал керосин, я был настолько
деморализован, что лишь молча протянул Командиру Акт.
По мере чтения цвет его лица менялся от ярко-красного до синего и
обратно, а зубы скрежетали так, что я был в полной уверенности в том,
что под конец монолога от них осталась одна пыль. Командир закончил
чтение и процедил: « Вон отсюда!», а потом громко заорал: « Начальника
штаба ко мне! » Свалил я очень быстро и не знал о том, что Командир и
начштаба долго совещались между собой, подняли ночью начальника ГСМ,
затарили штук шесть канистр (уже нормальной жидкостью) и рано утром
куда-то уехали. Вернулись через сутки усталые, но довольные.
А утром 29-го Командир, с плохо скрываемым торжеством, огласил
приказ Командующего Округом о переводе майора Конь Я. К. на далекий
Курильский остров, на равнозначную должность.
Как ликовал полк! В мгновение ока, с доселе невиданной скоростью все
спиртовые баки были промыты и залиты свежим спиртом.
Самое интересное в этой истории - это отсутствие пострадавших:
1. Я стал народным героем, ко мне прилипла и держалась до конца службы
кличка «Ослобонитель» и ни один техник не мог отказать мне в просьбе:
плеснуть спиртяшки!
2. Боеготовность полка резко возросла и техники снова стали драться за
выпуск машины на полеты;
3. Разумеется, упали показатели экономии спирта, но задел двух месяцев
правления КоньЯКа был настолько велик, что полк занял первое место в
соревновании по итогам года. Командир получил личную благодарность Главкома.
4. А Конь? А что Конь, пока он пережил Новый Год и собирался в дальнюю
дорогу, в свет вышел январский номер журнала «КВС» со статьей о
передовом опыте, да еще с комментариями какого-то генерала от
политработы. Эта статья, да еще и отличные характеристики с мест
предыдущей службы не позволили командованию Дальневосточного округа
отправлять такого ценного кадра в полк и ему нашли полковничью должность
при штабе.
Спиртовед
P.S. Не знаю с чем это связано, но в нашем полку напиток коньяк долго
еще был не в чести
чет седня у меня урожайный день - ловите еще
а то с завтришнего дня типерь - на дачу, а там шото с приемом ниочень - што МТСа, што Киевстара ... мож, какие-то усилители есть? подниму, наверна, темку в "технологиях"
В Арктике, где кроме вертолетов нет никакого иного транспорта, есть
такое чудо как "Топливные базы". Одна такая база - избушка в окружении
трех огромных цистерн - была нашей резервной точкой заправки.
Едва Ми-8 притрамбовал винтами сугробы, к открытой б/механиком двери подскочил абориген - кладовщик,
диспетчер, охранник и начальник в одном лице.
- Мужики!! - подскакивая и почесываясь, сказал абориген. - Привезите мне
на обратном пути какую-нибудь мазь от мандавошек! Помираю!
- А чего помираешь то? - поинтересовался бортмех. - У тебя средства от
мандавошек полтораста тонн. Мажешься керосином и все дела.
- Бляяяя! - опешил страдалец, и боком, как краб, ломанулся в направлении
цистерн.
Через полчаса, когда мы уже были далеко над тундрой, по радиосвязи
раздался перемежающийся повизгиванием многоэтажный мат «аборигена».
Прикладывая к покрасневшей промежности пригоршни снега, абориген
грозился вывернуть наизнанку нашего бортмеха через непредназначенное для
этого отверстие.
- Странно, мы в летном училище всегда керосином пользовались… -
растерялся бортмех.
- А на календарь ты смотрел, эскулап хренов? - спокойно осведомился командир -
Конец декабря!
А дело в том,чтобы зимой горючка не расслаивалась от мороза, в керосин добавляют
жутко токсичную гадость - Тетрагидрофурфуриловый спирт (ТГФС). Любой в
авиации знает, что стакан чистой "фурфурки" - смертельная доза ...
Абориген выжил. Только здорово облысел ниже пояса. Но как любой
предприимчивый хохол (вокруг топлива в авиации много именно таких огурцов - ГСМщиками прозываемых),
сделал это своей достопримечательностью.
А мандовошки его больше не беспокоили. Что им делать в выжженной
пустыне? ….
Уж не знаю, какими путями, но дошла до меня копия одного документа.
Командиру ВЧ-45956
полковнику Пушнину
Рапорт о результатах служебного расследования
20 августа 1987 года экипаж майора Гулимова на самолете АН-12 № 83
выполнял полет по маршруту Львов-Луцк-Дубно-Львов. При этом
производилась перебазировка истребительной эскадрильи с аэродрома Луцк.
Выполнив задание по метеоусловиям Львова экипаж остался на ночевку на
аэродроме Дубно.
После ужина в летной столовой, экипажем в гостинице была выпита
полученная от командира Луцой эскадрильи поллитровая (по утверждению
экипажа) бутылка технического спирта.
Ночью помощник командира корабля лейтенант Матвеев встал в туалет по
малой нужде. Однако уставший после напряженного летного дня л-т
Матвеев в темноте перепутал дверь в туалет с дверью во встроенный
одежный шкаф, вошел в последний и помочился в летные сапоги м-ра
Гулимова.
Майор Гулимов заметил произошедшее только утром, надев сапоги на ноги.
В результате сложившейся в экипаже психологической несовместимости прошу изменить
состав штатного экипажа самолета АН-12 № 83.
Виза командира ВЧ:
Василий Иванович! Не надо мне е. ать мозги! Буду я еще из-за всякой х.
йни изменять установочный приказ по части! Объяви Матвееву выговор за
несоблюдение субординации, а Гулимов пусть нассыт в сапоги Матвееву и
успокоится!
Полковник Пушнин.
)
